Церемонию бракосочетания на Руси называли «свадебной игрой». Это действительно было многоактное действо, длившееся от трех дней до трех недель. При этом главным героям «пьесы» – жениху и невесте – отводилась роль второстепенная: даже их согласия никто не думал спрашивать!

Действие I: СВАТОВСТВО.

Перво-наперво родители жениха засылали к выбранной ими будущей невестке сватов. Захотите повторить этот ритуал, не забудьте дать сватам точный адрес девушки, а то им ведь все равно, где пить. Да и пока эти веселые ребята шли по деревне, все местные девки норовили затащить их к себе: замуж ведь каждой невтерпеж! Поэтому роль сватов лучше доверить людям своим, проверенным: братьям или отцу жениха или же за деньги нанятым профессионалам. На Руси это была очень выгодная, говоря современным языком, престижная специальность. Но и требовала она качеств особых: знания людей, бойкости характера, остроты языка, то бишь коммуникабельности, и четкого знания обрядов, поэтому чаще всего профессией овладевала женщина.

Одевалась такая Марья Иванна специфически: зимой и летом в варежках и в разных сапогах. Отправлялась к родителям суженой как свечереет, чтобы в случае отказа не стыдно было оглобли разворачивать. Входила в дом не сразу: долго топталась на пороге, открывала туда-сюда дверь, наконец, всполошив все семейство и молча перекрестившись, скромно усаживалась где-нибудь в уголке, порой на кадушку для помоев. Она могла сидеть так хоть до ночи. Святое театральное правило: взял паузу – держи! Наконец, отец девушки начинал действо: «Чего, мол, надо?» Отвечать следовало иносказательно: «Я к вам, к вашей милости. У вас есть стог сена годовалый, а у нас жеребенок неезжалый. Нельзя ли у вас стог купить, да жеребенка накормить?» Но можно и проще: «Я пришла не лапти плесть, а родню завесть. У вас жених, у нас невеста. Нельзя ли их свести вместе?» Короче: «У вас товар, у нас накладная!»

После этих магических слов сваху пересаживали на почетную лавку за стол. Правда, скатерть не накрывали – не положено. Но ведь пока обе стороны перечислят все достоинства жениха да невесты, можно было и с голоду помереть, поэтому сваха сама доставала из-за пазухи припасенные заранее вино и рыбный пирог. Итогом торгов должно было стать назначение дня сговора. Но иногда жениху все же удавалось вмешаться в процесс и настоять на смотринах.

Действие II: СМОТРИНЫ.

Посмотреть хоть одним глазком на будущую подругу жизни жениху разрешалось только в случае его собственной высокой товарной ценности. Да только в этом случае отвертеться от свадьбы – женитьбы ему уже было не суждено. Семья невесты на смотринах закатывала такой пир горой, что окупить его могли лишь последующие финансовые вливания зятя. В меню обязательно входили лососина и осетрина в желе, гуси и утки жареные, ягодные взвары (алкоголь приберегался до дня свадьбы), леваши (мармелад). При этом родственники наперебой не уставали повторять, что наготовила все это великолепие сама девица на выданье, дабы иные ее недостатки померкли перед кулинарным мастерством. А что в семейной жизни главное? Чтобы муж был напоен-накормлен!

Действие III: СГОВОР.

Сговор («продвинутые» горожане называли этот ритуал «помолвка») включал в себя в порядке очередности рукобитие, богомолье и пропой. Родители с обеих сторон садились за стол и... (правильно!) молчали. Важные дела на земле русской второпях не решались. Сначала надо было посидеть, подумать. По результатам думок составлялась длиннющая «рядная записка», в которой подробнейшим образом расписывался сценарий свадьбы, а также до последней вилки перечислялось приданое невесты. Отцы семейств, как люди деловые, скрепляли договор рукопожатием. После чего возносилась благодарственная молитва, и вся родня в едином порыве усаживалась за стол «пропивать» молодую. С этой минуты ее называли «сговоренкой», что означало для девушки конец вольной жизни. На нее надевали темного цвета сарафан, низко, аж до самых глаз, повязывали платок и сажали, рыдающую и причитающую, за шитье. Гуляния на улице и посиделки у подружек отменялись. Да и куда в таком виде пойдешь...

Антракт: В перерывах между актами отдыхать было некогда: следовало приготовить реквизиты для дальнейших сцен. И, прежде всего, приданое. Конечно, львиная его доля собиралась со дня рождения девочки в семье. А сейчас «сговоренка» должна была собственноручно вышить всего-то с десяток полотенец для будущей свекрови, придумать и отослать подарки для сестер жениха, его бабушек, теть и прочих домочадцев: кому перстень серебряный, кому шаль расписную...

Её папенька с маменькой тоже без дела не сидели. Захватив с собой группу поддержки в лице многочисленной родни, отправлялись на мероприятие под названием «Дом смотреть». Хозяйство, в которое в скором времени должна была вступить их кровинушка, осматривалось дотошно: от амбара до чердака. Свахе тоже занятие находилось: она должна была проверить брачное ложе на степень чистоты... от злых духов. А в самый канун свадьбы в дом будущей семейной пары приглашались каравайщицы – женщины-соседки, но не все подряд: одинокие или вдовы на эту роль не годились, ведь каравайщицы должны были внести атмосферу благополучия и радости. Они приносили с собой необходимый для выпечки хлеба набор продуктов и пекли свадебные караваи под аккомпанемент специальных обрядовых песен. Если тесто получалось, не дай Бог, тяжелое, то и жизнь молодоженов ожидала нелегкая. Какая участь в этом случае постигала каравайщиц-неумех, история умалчивает...

Действие IV: ВЕНЧАНИЕ.

С утра пораньше все действующие лица церемонии садились за стол: слегка перекусить перед ответственным днем. После четырех-пяти перемен кушаний у отца невесты на всякий случай еще разок спрашивали разрешения вести молодых «чесать и крутить», то есть венчать. Жених, сидящий рядышком с будущей благоверной, по-прежнему права голоса не имел. Он даже не видел, с кем его будут «чесать и крутить»: в те времена на невесту вместо кружевной фаты с вуалькой надевали непроницаемое плотное покрывало... Снарядив «свадебный поезд» (нет, паровоза с вагонами тогда еще в глаза не видали, просто выстраивались попарно), отправлялись до храма пешочком. Отстояв церковную службу и получив благословление Господне, возвращались назад, чтобы совершить еще один обряд венчания: языческий. Молодоженов трижды обводили вокруг каравая, после чего его разламывали над их головами на мелкие кусочки. Гости, как волки голодные, набрасывались на них: ведь даже последняя корочка могла принести немыслимое счастье!

Действие V: СВАДЕБНЫЙ ПИР.

Длился как минимум три дня: причем гости кочевали из дома невесты в дом жениха и обратно. И трех страниц не хватит, чтобы просто перечислить все те яства, от которых ломились столы. Да и что толку: молодые «князь и княгиня» все дни пиршества должны были сидеть на строгой диете. Новоиспеченный супруг мог только пригубить медовухи да отщипнуть кусочек свадебного пирога. А его молодой женушке даже чарки и тарелки не полагалось: что супруг в своих оставит, тому и рада. Подружки невесты услаждали слух гостей песнями а-ля: Ой, да белую березу нагибают,Ой, да бересту с берёзыньки сымают,Ой, да злой топор в неё вонзают,Ой, потом сидят, да не слезают!» Молодая, заслышав такое пророчество, принималась реветь в три ручья, а ее муженёк брал из рук тестя плеть и успокаивал супружницу парочкой смачных ударов по спине. Сей ритуал символизировал переход женщины от одного «хозяина» к другому. На этом участие молодоженов в свадебном застолье заканчивалось. Они удалялись в спальню...

Действие V: РАЗУВАНИЕ.

А вы о чем надеялись прочитать? Оставшись наедине, молодые не набрасывались друг на друга, стремясь поскорее исполнить супружеский долг: сначала им предстояло выполнить совсем иной обряд. Жена в знак покорности садилась перед мужем на колени и снимала с него сапоги. Если ей удавалось снять сначала обувку, в которой была спрятана монета, ей предстояла счастливая семейная жизнь, в противном случае – угождать и подчиняться ей супругу дни и ночи напролет. Вот и угадайте, подсказывал ли он ей, в каком именно сапоге эта волшебная монетка...

Действие VI: КОРМЛЕНИЕ МОЛОДЫХ.

То, что происходило между молодыми дальше, описывать не стоит. Не маленькие, чай, сами знаете: ритуал любви вечен... Все это время у дверей опочивальни ходил «ясельничий для предохранения от всякого лиходейства». Устав стоять на посту, он интересовался у жениха, как, мол, дела. Если тот сообщал, что находится «в добром здравии», ясельничий с криком: «Свершилось!», бежал к гостям, пока те не всё еще съели. После чего оголодавших молодоженов наконец-то кормили. Правда, находились такие придирчивые эксперты по свадебным делам, которые на слово не верили и могли потребовать осмотреть простыни на предмет... Ну сами понимаете... После чего молодую женщину «ставили на учет» у бабки-повитухи и ждали наследника.